У Гвоздева и Ласки было достаточно бонов, чтобы не волноваться из-за счетов на электричество. Да и внимание его было приковано к проплывающему за выпуклым окном пейзажу. То о чем говорил Сяолун, было видно сразу, даже на примере летящих рядом с ними машин. Весь транспорт был четко стандартизирован по классам. Желтые рикши, серые бизнес-кары, оранжевые семейные универсалы — все машины выглядели как близнецы-братья, напрочь лишенные каких-либо черт индивидуальности. Гвоздю казалось, что даже царапинки на их корпусе выглядели одинаково.

Вдруг в этот однообразный поток вклинился необычный кортеж, впереди которого неслись сине-черные дроны, очень похожие на тот, что в порту на Гвоздева оружие направлял. Дроны крякали режущими слух сиренами и переливались красными и синими маячками. Остальные машины торопливо уступали им путь. За дронами следовал роскошный золотой лимузин, капот которого украшала драконья голова с выпученными жемчужными глазами и развевающимися усами.

Кортеж приближался к рикше сзади. Гвоздь беспокойно озирался — нерасторопных водителей дракон прогонял пламенем, вырывающимся из его пасти. Гвоздев снял очки, огонь не был порождением виртуальной реальности и жег по-настоящему!

— Нам бы убраться с дороги, пока нам задницы не подпалили. Эй, Маленький Дракон, меняй маршрут!

Сяолун опять понял Гвоздева без перевода.

— Не переживай, нулевик, мы почти приехали. Сейчас…

Это «сейчас» произошло буквально в следующее мгновение. Машина сделала «горку» и понеслась навстречу земле с быстро возрастающим ускорением. Она пробила слой грязного сероватого тумана, стелющегося над землей и они оказались совсем в другом городе. Исчезли и диковинные небоскребы, и сияющие голограммы. Их место заняли необъятной толщины сваи, держащие на себе все великолепие верхнего города.

Меж их мощных, покрытых разноцветными потеками и ржавчиной, тоже ютилась жизнь. Такси остановилось возле скворечника, собранного из черных пластиковых плит, которые были склеены широким серебристым скотчем. Как бы в насмешку, дверь в этот сарайчик была сварена из толстых металлических полос и имела зарешеченное окошко. Над дверью выплясывала неоновая обезьяна, как две капли воды похожая на татуировку Сяолуня.

Возле двери ошивалась колоритная троица. Парень в черных кожаных штанах и белой майке в обтяжку. Обтягивала эта маечка целую груду мышц и модов. Он, нагло улыбаясь, прижимал к себе двух девушек: пухленькую коротышку в миниплатье и сетчатых чулках и длинную сухую жердь с улыбкой как у лошади.

— Эй! — окликнул накачанный здоровяк вылезающего из такси Гвоздева.

Тот обернулся и вопросительно посмотрен на яркую троицу.

— Девочки нужны?

Без автопереводчика Гвоздеву был доступен только один язык — язык жестов. Он отрицательно мотнул головой. Тут из такси вышла Ласка, здоровый тип в белой майке цокнул языком.

— Ааа, я вижу. У тебя уж есть одна. Кстати, сколько ты за нее хочешь? — сутенер подошел ближе, откровенно глазея на гибкую стройную девушку.

— Забирай за тысячу. Прибежишь назад отдавать, накинешь сверху еще десять, — усмехаясь, предложил Гвоздь.

Сутенер, ни черта не поняв из монолога Гвоздева, вытащил из кармана устройство, похожее на ларингофон и прикрепил его на шею.

— Даю две тысячи! — он протянул руки, чтобы ощупать предполагаемое приобретение, — хорошая цена, лаовай! Больше тебе никто не даст. А я буду о ней заботиться и кормить! Один раз в день!

Только его рука легла Ласке на грудь, как та провела изящный апперкот. Ее кулак врубился в челюсть сутенера и тот отлетел назад метра на три, врезавшись в пластиковые стены скворечника. Гвоздев хотел было активировать клинки, но добавки сутенеру не потребовалось, тот кулем лежал возле стены и не делал попыток подняться.

— Какой у него уровень?

— Всего тринадцатый. А еще лезет, руки распускает. Сявка! — Ласка подошла к вырубленному сутенеру, сдернула с его горла ларингофон и протянула его Гвоздю, — держи трофей.

Гвоздев прикрепил переводчик к себе на кадык и заметил, что Сяолун смотрит на них с Лаской изучающе. Скорее всего, сцена с сутенером была грубой проверкой, целью который было выяснить — стоит ли их незатейливо грабануть или поломать голову и выудить их деньги каким-нибудь более изощренным образом. Замечательно, что Гвоздю не пришлось участвовать в стычке, Сяолун и его дружки не смогут теперь предположить, чего же от него ожидать.

— Идите за мной, — китаец направился к входу в сарай.

— Если там все такие невежливые, — Гвоздев кивнул на сутенера, над которым хлопотали две его «бабочки», — то могут быть жертвы.

Гвоздев говорил вполголоса и ему необычно было слышать синхронный перевод на китайский из ларингофона.

— Это территория Летающих Обезьян! — гордо выпятил свою чахлую грудь Сяолун, — я обещаю, что вас здесь никто не тронет.

— Не могу пообещать того же, — мрачно произнесла Ласка.

Сяолун пошептался с кем-то через решетчатое окошко и дверь открылась, запуская их внутрь. Гвоздев ожидал увидеть или ночной клуб, полный извивающихся полуголых тел или бандитское логово с вооруженными головорезами.

Реальность оказалась до банальности серой и мокрой. Они спустились вниз, мимо молчаливого охранника в красной бандане, в сырой подвал, по потолку которого пролегали толстые трубы. На них скапливался конденсат и целыми ручьями сбегал вниз.

— Что это за место?

— Мы сейчас под океанариумом, все эти трубы ведут в аквариумы с рыбами. Кстати, не хотите взглянуть?

— Не-не-не, у меня на моря-океаны аллергия, — Гвоздев припомнил свой недавний прорыв и бегство с Ики.

— Зря, там выставлены необычные рыбы, а импы, усиленные всякими модами. Русалки еще есть, почти голые и с настоящими хвостами!

— От рыб-импов у меня вообще чесотка, — поморщился Гвоздь.

Откуда-то из темноты приковылял древний подслеповатый дед. Он обменялся с Сяолунем парой фраз, которые переводчик Гвоздя не понял. Он глянул на Ласку, та пожала плечами.

— Какой-то неизвестный диалект, моя машинка его тоже не понимает.

Дед прошаркал в угол подвала и наклонился над полом. Из его руки, похожей на высохшую ветвь, вылезла плоская панель с насечками как у ключа. Старик засунул панель в узкую щель в полу. Раздался низкий гул, две плиты в полу разошлись в стороны, открывая квадратный проем.

— Хиловат охранник, — заметил Гвоздь, — или у старикана уровень под сотню?

— Это не охранник. Смотри, у него на груди брикеты с взрывчаткой. Если сюда зайдет кто-то не тот, он себя просто подорвет.

— И что? — не понял идеи Гвоздь.

— Он — живой ключ, — пояснила Ласка, — взорвет себя и дверь уже не откроешь.

— Вы это… — сказал Гвоздь Сяолуну, глядя на зашедшегося в сухом кашле старика, — следите за его здоровьем, а то отбросит коньки, а мы останемся замурованными заживо.

— Не переживай, он еще сто лет проживет, — ответил парнишка, похлопав деда по спине.

Спустившись вниз, Гвоздь оказался в тесном коридоре, который вел просторную комнату, залитую разноцветными бликами.

— Эй, нас что, на вечеринку пригласили?!

Гвоздев не понял куда попал. Возле большого, во всю стену экрана, повторяя движения мультяшных фигурок, скакали двое парней с такими же цветными ирокезами как и у Сяолуня. Сам парнишка поспешил к танцующим и поприветствовал их сложными рукопожатиями и постукиваниями.

На противоположной стене тоже висел огромный монитор. Но тут люди занимались делом. Перед экраном на длинном кресле лежал худосочный тип, опутанный с ног до головы проводами. Рядом с ним за небольшим перламутровым столиком сидело двое мужчин, передвигающих по поверхности стола вырезанные из белого камня фишки. Толщина шей и ширина плеч этих парней однозначно говорила о том, что это как минимум телохранители. Лежащие на игровом столике штурмовые винтовки со складными прикладами только лишь подтверждали эту догадку.

Вдоволь наздоровавшись со своими приятелями, Сяолун подошел к лежащему в кресле парню, наклонился и что-то быстро зашептал. Тот безучастно пялился в пробегающие на мониторе цифры и иероглифы, бегущие на экране.