Глава 28

Подготовился к допросу Гвоздь не зря. Он из своего опыта знал, что пытки были одним из самых ненадежных методов получения информации. «Пациент» мог прикинуться испуганным и наврать с три короба. Или, что еще хуже, ничего не зная о теме вопросов, перепугаться, подключить свою фантазию и придумать любую правдоподобную ложь. У Ласки богатого опыта в выбивании нужной информации не было, поэтому она решила допрос начать с примитивных методов.

Девушка подошла к примотанному к креслу пленнику и, не говоря ни слова, всадила нож под коленную чашечку. Гвоздь поморщился. Не от отвращения, на своем веку они и не такого навидался. А ожидая громкого оглушительного визга.

— Ласка! Прекрати! — контрабандист Чиф в душе оказался сентиментальной неженкой, — это же адски больно!

За экзекуцией, испуганно забившись в угол, наблюдал Старьевщик Джо.

— Да? — засомневалась Ласка, — чет по нему не скажешь.

Испытуемый и правда сидел спокойно. Холодным потом от страха не покрывался и не орал, как резаный. Он даже умудрился состряпать на лице гаденькую ухмылочку.

— Как тебя звать, красавчик? — спросила девушка.

Тот промолчал. Ласка провернула нож в ране.

— Первый раз вижу настолько стеснительного мужчину. С ним девушка пытается познакомиться. А он молчит, как немой.

— Вам не зачем знать мое имя, — у пленника голос не дрогнул, хотя от вида его раны подташнивало даже Гвоздева.

— Это почему же?

— Я думаю, через несколько часов вас уже ничего интересовать не будет. У мертвых нет интересов.

И ведь не врет же засранец! Гвоздеву чтобы это понять достаточно было взглянуть на спокойное холеное лицо допрашиваемого. Ни тени страха. Ни капли сомнения.

— У него какая-то система подавления боли, — не сдалась Ласка, сделав еще один заход и загнав нож под вторую коленную чашечку.

— Я бы и с первого раза об этом догадался. От такого воздействия обычно просто сознание от шока теряют. А этот голубчик сидит и лыбится, — Гвоздь про себя также отметил, как быстро свернулась кровь в ране, — знаешь, я тут вроде как мир спасаю и мне такой универсальный болеутолитель тоже бы не помешал. Не подскажешь, где такой можно взять?

И снова губы захваченного незнакомца исказила саркастическая улыбка.

— Твой интеллектуальный уровень необычайно низок, если ты до сих пор считаешь, что я буду отвечать на ваши вопросы. Хотя о чем это я — только шайка недоразвитых имбецилов смогла додуматься похитить меня.

— И в чем же твоя исключительность? — ехидно поинтересовался Гвоздь.

— Вы напали на Люмина. Поставили под угрозу нашу работу. А только мы удерживаем этот мир на краю пропасти.

— Удержатели хреновы, мы видели, что вы сотворили с импами на острове! — неимоверный пафос и лицемерие в речи Люмина взбесил Гвоздева, — благодетели язви вас в душу!

— Эти люди, — при слове «люди» Люмин показательно скривился, — бывшие преступники. Кстати у вас есть один шанс сохранить свои жизни. Мизерный, но есть. Если вы немедленно доставите меня обратно и сами сдадитесь Арбитрам, то я гарантирую вам жизнь. Да, вам придется пройти процедуру стерилизации сознания. И где-то лет двадцать отработать в наших проектах. Но только так вы сможете искупить свою вину и получить помилование.

— Согласны, — кивнул Гвоздь, — сгнить у вас в порту таская на шее грузы — очень заманчивая перспектива. И мы туда отправимся… только после одной небольшой операции.

— Какой еще операции? — в интонациях Люмина появились властные нотки. Он уже считал себя хозяином положения.

— Совсем пустячной. Плановой, я бы даже сказал, — Гвоздь подкатил к креслу с пленником столик на колесиках и жестом факира сдернул с него большую медицинскую салфетку. Затем поднял со столика поблескивающий металлом ребристый блок и поднес его к лицу Люмина.

— Что это? — поморщился тот.

— Не узнаешь? — изумился Гвоздев, — это же сердце. Четвертого уровня. Подошло бы и первого, но у нашего радушного хозяина в закромах такого не нашлось. Кстати, оно непользованное почти, всего-то трех хозяев пережило. Считай — муха не сидела!

— И зачем ты мне показываешь эту дешевку?

— А затем, дорогой друг, что совсем скоро это окажется вот тут, — Гвоздь пальцем ткнул Люмина в грудь.

— И… что это даст? — у Люмина дернулся кадык. Как не старался он сохранить беспристрастное выражение на лице, удавалось это ему плохо.

— Нам — большое моральное удовлетворение. Тебе — бесконтрольную и беспорядочную мутацию. Конструктором станешь! И как я обещал, удерживать мы тебя не будем. Высадим где нить на бережку, пускай тебя твои же приятели отстреливают.

— Вы этого не сделаете, — Люмин побледнел. Становится тупым злобным мутантом, ему отчаянно не хотелось.

— Еще как сделаем, мы ведь группа лиц с сильно ограниченным интеллектом. Ты же сам это только что нам сообщил. Но на твоем месте, я бы хорошенько подумал, откуда шайка дебилов знает о генных модификациях. Или о том, что смешивание генных улучшений и модов дает в результате мутацию.

Маска «хозяина жизни» слетела с лица Люмина. Эти люди говорили вещи, о которых знать за пределами корпорации никто не должен был.

— У тебя есть маленький, прямо-таки призрачный шанс выжить, — вернул Люмину угрозу Гвоздь, — четко и по существу отвечая на поставленные вопросы. Тебя попросили назвать свое имя. Будь добр, назовись.

Пленник одарил своих похитителей гордым молчанием.

— Вот и ладненько. Чиф, готовь операционную, — Гвоздь протянул Чифу «сердце», — дезинфицировать эту штуку не обязательно. Прогноз по пациенту все равно плачевный. Но нас больше интересует промежуточная стадия. Когда он вроде бы еще и человек, а с другой стороны почти животное. Которое думает только о том, как бы желудок набить мясом и модами. Память у него еще сохранится, а вот психика будет нарушена. Да он нам за ведро болтов расскажет полную историю своей ублюдочной жизни! Со всеми паролями, явками и интимными подробностями.

Капитан лодки кивнул и, перебирая многочисленными ногами, двинулся к выходу.

— Постой! — окриком остановил его Люмин и, обернувшись к Гвоздю, спросил, — что ты хочешь узнать?

— Для начала — имя, — пожал плечами Гвоздев.

— Б-247, — представился Люмин.

— Папаша с мамашей любили пошутить?

— Имя для Люмина это еще и описание должности и общественного статуса. Я бы мог объяснить подробнее, но ты не поймешь…

— Да-да, я помню. Ты считаешь нас тупыми. Но ты попробуй объяснить простыми словами.

Люмин обреченно уставился в пол и продолжил.

— Категория «А» это элита. Совет акционеров корпорации. Их всего десять. Следующая ступень — администраторы и управленцы. Б-класс. Ниже идут рядовые исполнители, Ц-шки. Численный код отражает…

— Это лишние детали, — оборвал его Гвоздев, — пока лишние. Ты мне лучше вот что скажи — Арбитры по вашему приказу захватили членов экипажа «Пилигрима»…

— Пилигрим? Это кто такие? Пираты? Контрабандисты?

— Исследователи космоса. Мой экипаж. Мы вернулись с Проксимы Центавра.

Люмин замотал головой.

– Да хоть с Венеры. Я занимаюсь логистикой. Склады, транспорт и все такое. Я понятия не имею о том, какие операции проводит наш силовой блок. Или исследовательский. У нас большая организация. И если для тебя это событие, которое перевернуло твой мирок, то для Люминов это лишь строчка в километрах отчетов.

— Вот же блин! — психанула Ласка, — мы вместо шишки взяли кладовщика!

Б-247 развел руками, подтверждая слова девушки.

— Бывает. Промахнулись. Тогда и сердце в него вставлять необязательно. Вон Чиф предлагал зарядить этого хмыря в торпедный аппарат и выстрелить. Нам стоит так поступить?

— Делайте что хотите, — чопорно произнес Люмин, — у меня есть только одно предположение. Если ваши приятели действительно важные персоны, то их доставят на Остров.